И когда заболела Иола Торнаги, никто не удивился, что Шаляпин приносил ей куриный бульон, вино. Наконец уговорил ее переехать в дом, где он снимал комнату. Как они понимали друг друга, не зная языка, остается загадкой.
Иола Торнаги тоже обратила внимание на заботливого молодого гиганта. Он ничем не походил на тех, кого она знала: ни ростом, ни светлыми волосами, ни почти белыми бровями и ресницами. Подвижным было и лицо, которое могло передать столько разнообразных чувств и переживаний... А главное — его голос, приятный, низкий... Белокурый гигант в длиннополом зеленом сюртуке...
Но настойчивость Федора однажды увенчалась успехом, и Иола Торнаги вместе с двумя подружками согласилась пойти с ним в ресторан. Ужин подходил к концу, кое-как они объяснялись, но как высказать итальянкам, что в такую прекрасную лунную ночь грешно идти спать... Как сказать «грешно»? И тут Шаляпину пришла замечательная мысль.
Ошибаются те, кто говорит, что нет любви с первого взгляда. Есть!
Стоило Федору увидеть итальянских балерин и поводить их по городу в поисках квартир, как он сразу же выделил из них только одну. Он еще не твердо произносил ее имя, путал фамилию, но уже что-то подсказывало ему, что именно она — избранница его судьбы.
Лишь ты, любовь, меня не старишь И сяду обновлены даришь. Рождаешь каждый день иным. Как будто вновь из глубины Души, из недр ее кремневых Ты извлекаешь горсти новых С моим липом на них камей... Меняй мой облик, но не смей Свой вдохновенный труд забавой Сменить веселой и лукавой
Я и сам, как зерно, упаду Между комьями нивы твоей. Мы в небесную глубь взметнем Стебель нашего колоска. Мы пшеницы бессмертным огнем Пролетим с тобой сквозь века.
